– Те трое, что вышли через Биттивасский лаз на поверхность, твои друзья, – догадался гном, глядя на кривые фигурки, застывшие в тесном объятии.

Адам кивнул, стирая картинку и тут же начиная рисовать новую.

– Ты отстал…

Ковыляка в знак одобрения восхищенно поднял вверх большой палец и придвинул к сторожу первую монету.

– …и будешь ждать их не у этого лаза, а… у соседнего – я правильно понял? – уточнил гном, глаза которого все более грозили окосеть в результате попыток одновременно следить и за рисунком, и за деньгами.

– Мугу, – подтвердил Адам, накрывая вторую монету ладонью и начиная плавно отодвигать ее от себя.

– Но ведь тот лаз… он никогда не используется! – внезапно осипшим голосом возразил сторож.

«Не хочешь – не надо. Мое право – предложить, твое право – отказаться».

Монета остановилась и начала неумолимое движение назад.

– Стой! – крикнул сторож.– Ладно, твоя взяла, мне все равно. Только объясни, какого дьявола тебе это нужно!

«Я загоню их в ловушку, как глупых мышей, и прихлопну в темноте! Я выловлю их тела из черной воды, отделю головы и притащу хозяину в мешке, а он примет этот подарок и похвалит меня! Возможно, он даже подправит мой язык и гортань, чтобы я мог говорить по-настоящему. Я выполню поручение!»

Пока в голове Адама бушевали мысли, его палец старательно выводил линии.

– Шутка? – потрясенно спросил гном, уставившись на рисунок, выдавленный на мокром песке.– Это просто дружеская шутка?

Полюбовавшись собственным творением, ковыляка уверенно кивнул и расплылся в самой широкой улыбке, на которую был способен его рот. Две оставшиеся монеты весело звякнули в гномьей ладони, присоединяясь к подружке.

– Предупрежу, – дрогнувшим голосом пообещал сторож.– Ну и юмор у вас, ребята, однако…

«Жалкий недомерок учит меня правильным шуткам? Забавно. Черт! Кажется, что-то треснуло… Проклятая губа!»

Нижний город. Запасной выход из Биттиваса в Мокрыш, берег реки

Наверное, со стороны они выглядели комично. Нагруженный мешками и свертками русоволосый молодой человек, с уха которого свисает уж, и парочка мужчин, идущих почти в обнимку. Не то пьяные, не то хромые– спотыкаются через шаг.

По счастью, Биттивас был вечной пристанью дождевых туч, погода стояла непроглядно пасмурной, а квартал, по которому брела троица, славился в городке рекордно высоким количеством негорящих фонарей (честно говоря, именно поэтому припозднившиеся путники и спотыкались).

Острый лучик света царапнул стену. Коротко свистнув, гном махнул ручонкой:

– Сюда!

– Разве мы выходили из этого лаза? – попытался заартачиться маг.– Я прекрасно помню, что там были кусты и забор с ангелочками!

– Какая разница! Выходили из одного, вернулись через другой. Раз дежурный сигналит, значит, нам туда!– Терслей решительно подтолкнул Жекона вперед.

Издалека донесся резко оборвавшийся женский вопль.

– Не дай бог, опять попутчица наша, – покосившись на Геллана, буркнул командир.– Хватит кобениться, пошли скорее, Жекон, пока не догнала!

– Я посвечу, – неизвестно чему улыбающийся гном услужливо поднял фонарь выше.– Прошу, господа! Осторожно на ступеньках!

– Сервис Нижнего города растет прямо на глазах! – восхитился маг.– Несколько часов назад нас чуть под зад не пинали, и вот вам, пожалуйста: «господа», «осторожно», «посвечу». До чего приятно!

– Интересно, уложились ли мы в трехчасовой лимит, оплаченный Гильдией? – сказал Геллан, огорченный тем, что девушка все-таки осталась в Биттивасе.

– Вы даже раньше уходите! – откликнулся провожающий гном сверху.

– Серьезно? – обрадовался Жекон.– В таком случае я требую вернуть разницу.

Терслей усмехнулся, но в квадратном отверстии лаза появилось озабоченное личико наклонившегося гнома.

– У меня нет с собой ваших денег. Спросите у того, кто сторожит лодку, – серьезно сказал он.

– Кажется, белая горячка не только у Жекона, – тихо сказал командир.– Гном, возвращающий деньги? Я брежу…

Лаз без скрипа захлопнулся.

Бархатное небо, неведомо как подвешенное к каменному своду Нижнего города, моргнуло точками последних звезд и стало непроницаемо черным.

– Скоро рассвет, – почему-то понизив голос до шепота, сказал Геллан.– Все, как наверху.

– Как наверху, только ненастоящее, – эхом откликнулся маг.– Жди, дуся, сейчас развиднеется…

Но ждать восхода не пришлось.

Вспыхнул тусклый шар, указывая направление, и маг, радостно всплеснув руками, поспешил на зов. Сторож оказался достаточно высок ростом для обычного гнома, но удивительно немногословен. Едва высунув из-под плащ-палатки нос, он молча вручил Жекону багор, Терслею фонарь и развернулся спиной, явно собираясь уходить.

– Э! – окликнул его маг.– А деньги? Нижний город задолжал Гильдии! Я требую вернуть долг!

Гномья спина продемонстрировала презрение (Геллан не понял, каким образом это удалось мелкорослику, но факт оставался фактом).

– Эй! – нетерпеливо повторил Жекон.

Не поворачиваясь, гном небрежно швырнул через плечо горсть монет. Дружный стук кругляшков по дну лодки свидетельствовал, что, по крайней мере, большинство из них попали в цель.

– А мы не гордые! Подымем! – громко провозгласил маг и решительно зашагал по мокрым голышам, орудуя багром вместо посоха.

Гномий фонарь горел тускло, бросая на каменный настил лишь узкую полосу света. Стоило его приподнять выше, как заслонка немедленно падала, и окружающий мир погружался в кромешную темноту.

– Вот тебе и хваленая гномья техника! – проворчал Терслей, на ощупь продираясь через колючий куст.– Собственных ног не видать! Жекон, как ты?

Всплеск, тихое чертыхание, шорох и звон уроненных во тьме монет были лучшим ответом. Маг благополучно добрался до лодки, залез в нее и всецело посвятил себя поискам.

– И как успехи? – ехидно поинтересовался командир, перебираясь через борт следом.– Все собрал?

– Знать бы еще, сколько их должно быть! – с досадой ответил маг, шаря под сиденьем.

Принц, которого в результате этих манипуляций чуть не снесло с узкой дощечки, протестующее вскрикнул, но маг уже переместился дальше.

Терслей наклонился, поддел непокорную заслонку ногтем и попытался осветить внутренность лодки, но фонарь явно питал отвращение к человеческому роду. Трепещущее желтое пятно словно впитывалось в поверхность, предлагая небогатый выбор услуг: либо жалкий блин полумрака, либо кромешная темень.

– О! Еще одна! – радостно воскликнул маг, коршуном прыгая на блестящий кругляшок, выглядывающий из-под сапога командира.

– Жекон, уймись, лодка качается! – с досадой сказал Терслей.– Лучше скажи, где весла!

– А гном его знает! – беспечно отмахнулся маг, бренча зажатой в кулаке добычей.– Где-нибудь здесь, я их у самого борта складывал. Не торопись, все будет в лучшем виде. Плыть-то теперь по течению!

– Жекон! – повысил голос командир.

– Да что ты лютуешь?! – возмутился маг.– Дело сделано, времени полно, плывем нужным курсом – какого рожна тебе еще надо?

– Ну-ну, – холодно сказал Терслей и демонстративно пересел подальше.

Геллан опустил руку за борт – в ладонь упруго толкались водяные струи.

– Действительно, плывем, – удивился он.– И как быстро! Только рассвет почему-то все никак не наступает.

– Гномьи поделки бывают и с брачком, – презрительно отмахнулся Жекон.– Какую-нибудь шестеренку на небосводе заело. Не беспокойся, дуся, сейчас они все что надо смажут, подкрутят – и будет тебе рассвет в лучше виде.

Принц задумчиво поднес мокрую руку к лицу – кожа источала слабый запах прелой листвы, тины и еще чего-то неопознаваемого, но почему-то тревожного. Манипуляции Терслея (он все боролся с непокорной фонарной заслонкой) свидетельствовали, что командир тоже обеспокоен.

– А ну, скорняк, подсоби! Глянь, куда плывем!

Луч рождался и тут же умирал, прочерчивая на поверхности воды пунктирную линию. Из речных глубин тянулись слабо шевелящиеся ленты подгнивших водорослей. В неверном свете было заметно, что от реки поднимается душный парок. Ледяная корка отсутствовала, а вот бревен прибавилось. Контрабандные стволы плыли по Рену дружными группами, толкаясь и танцуя в потоках воды.